Симпсоны 29 сезон 8 серия В младенчестве Лиза каждую ночь будила дом жалобным плачем, и Гомер, спотыкаясь о разбросанные игрушки, шел к её кроватке, бормоча: «Ты же гений, малышка! Спи уже!». Его восхищение её ранней способностью складывать кубики в пирамиду контрастировало с поведением Барта, который, зеленея от ревности, однажды вонзил отцу в ногу карандаш, крикнув: «Она даже ходить не умеет, а уже твоя любимица!». Спустя годы 18-летняя Лиза, готовя эссе для Гарварда, вспоминает детство как череду обид: забытый восьмой день рождения, где вместо торта ей подали хлопья в собачьей миске; зависимость Мэгги от сосок, которую Мардж оправдывала: «Она же тише, чем будильник!». Единственным светом в этом хаосе был Нед Фландерс — он дарил ей книги о феминизме и экологии, шепча: «Ты вырастешь и изменишь мир». Родительские ссоры достигли пика за ужином, когда Мардж, швырнув ложку в Гомера, закричала: «Ты лучше женись на своей пивной кружке!». Гомер, пряча бутылку под стол, ушел в таверну Мо, где тот, приделав к инвалидной коляске паучьи лапы из проволоки, хвастался: «Теперь я как Шелоб из «Властелина колец»!». Лиза, ворвавшись в бар, потребовала от отца клятвы: «Бросишь пить, или мама уйдет к тому учителю йоги!». Спасение пришло от Неда. Он устроил Гомеру «детокс» в своем гараже, где тот, потный и дрожащий, слушал псалмы, пока Нед гладил кота и говорил: «Бог дал тебе Лизу не для того, чтобы ты упустил её юность». Через месяц трезвости Гомер, вырезав из картона копию Нобелевской медали, вручил её Мардж: «Ты — мой единственный Nobel Prize». Гарвардский дрон, доставивший письмо о зачислении, устроил «битву дронов» над домом, сбив послания Йеля и Принстона лазером. В общежитии Лиза, развешивая плакаты с Рут Бейдер Гинзбург, чувствовала пустоту — даже подушка в форме мозга не помогала. Барт, притворившись доставщиком пиццы, вручил ей коробку с надписью «Для супер-ботаника»: внутри лежал старый плюшевый кролик, которого она обожала в детстве. «Если станет грустно, дерни его за ухо — там запись, как папа храпит», — подмигнул он, уходя с семьей. Лиза, нажав на лапку, услышала голос Гомера: «Мы гордимся тобой, умничка. И прости за те хлопья».